Продажа здания в исторической части Санкт-Петербурга 1000 кв. м.

Продажа здания в историческом центре Санкт-Петербурга.

Трехэтажное здание с фасадом на Галерную улицу возведено в 1798-1858 г архитектором Ю.О. Дютелем. Парковка - в просторном (для исторической части города) дворе, въезд в который через арку в центре дома.

Здание расположено в 200м от Новой Голландии. Вблизи Ново-Адмиралтейский и Адмиралтейский каналы,  дворцы великого  князя Павла Александровича, Бобринских, особняки Н.П. Румянцева и Стенбок-Ферморов, Английская набережная с причалом круизных лайнеров на Большой Неве. Чуть далее - Исаакиевский собор, здание Адмиралтейства, Сенат. 

В здании проведен капитальный ремонт с ориентацией использования под гостиницу. Установлены современные системы электроснабжения, кондиционирования, гидравлический лифт. 

В номерах установлена новая итальянская мебель. В санузлах проведена отделка дорогим натуральным материалом, установлена импортная сантехника и оборудование: гидромассажные ванны, кабины и прочее.

На первом этаже здания оборудовано кафе.

Есть проект задействования мансардного этажа. Площадь здания при этом увеличивается до 1050 кв. м.

Историческая справка. Дом Ададуровых, Английская набережная 58, Галерная улица 59

История участка, на котором расположен этот дом, начиналась не совсем обычно, так как первым здесь возвел здание иностранец. Его звали Петр Мюллер. В архивных делах Мюллер значится как содержатель железных заводов Петербурга. Возможно, этим и объясняется выделение ему участка на столь престижном месте. Мюллер использовал дом для сдачи внаем. Согласно описи домов за 1738 год, в нем жил купец Бардвих. В конце XVIII века участок приобрел капитан Василий Васильевич Ададуров. В то время здесь находилось главное здание, подсобные постройки внутри двора и доходный дом, выходящий на Галерную улицу (ныне № 59). Ададуров принадлежал к старинному русскому роду, происходившему от прибывшего в Россию в 1375 году из Швеции (при великом князе Димитрии Ивановиче Донском) некоего Облагини. Представители рода Ададуровых служили воеводами, постельничими. Один из рода Ададуровых пользовался расположением самого Иоанна Грозного. Сам В. В. Ададуров отличился во время Отечественной войны 1812 года. За проявленную отвагу в нескольких сражениях ему присвоили чин генерал-майора, он был награжден орденами и золотой шпагой с алмазами.После смерти Ададурова участок перешел к его дочери, жене генерал-майора Александрова.Известно, что в 1838 году здесь работал архитектор Александр Христофорович Пель. Он изменил фасад главного здания со стороны набережной, возвел хозяйственные постройки на участке, перестроил доходный дом на Галерной улице. В этот период дом на Галерной принадлежал Ольге Александровне Жеребцовой, некогда хозяйке роскошного особняка под № 52 на набережной. Те, кто хорошо знал графиню, отмечали ее склонность к перемене местожительства. Случалось, что в течение трех лет она дважды меняла свои квартиры. «Не любила долго жить в одном доме», — утверждал ее домашний карлик И. Якубовский. Однако при этом она стремилась покупать или арендовать особняки только на Английской набережной и Галерной улице. В молодости, как сестра царского фаворита, Жеребцова, естественно, стремилась жить в самом престижном районе города, а вернувшись из-за границы, невольно тянулась туда, где когда-то проходила ее бурная молодость. С набережной у Ольги Александровны было связано немало светлых воспоминаний...

Ольга Александровна Жеребцова была дочерью обер-прокурора правительствующего Сената (позднее графа) Александра Николаевича Зубова и родной сестрой Платона Зубова — фаворита Екатерины II. В ту пору, пользуясь особым расположением к ней императрицы, жила она легко и весело, не особенно заботясь о своей репутации. Да и мудрено было молодой женщине, о чьей красоте говорили даже в Европе, волноваться о собственной добродетели, тем более что дворцовые нравы в XVIII веке не отличались большой строгостью. Ольга Александровна рано вышла замуж за камер-юнкера Александра Алексеевича Жеребцова, впоследствии ставшего камергером и тайным советником. Он принадлежал к старинному русскому роду (Жеребцовы записаны в Бархатной книге), но более ничем примечателен не был. В жизни Ольги Александровны муж значил столь мало, что о его существовании часто попросту забывали. Во время правления Екатерины II и Павла I имя Жеребцовой чаще связывали с именем совсем другого человека — лорда Уитворта, который являлся чрезвычайным уполномоченным и посланником Англии в России. «Сэр Чарльз Уитворт принадлежал к довольно знатной семье, имевшей давние связи с Россией. Брат его деда (тоже Чарльз) занимал в течение шести лет должность английского посланника в Петербурге и пользовался благосклонностью Петра Великого. Отец сэра Чарльза (и он Чарльз) был членом парламента и публицистом. Сам Уитворт, как и оба его брата, избрал для себя военную карьеру. Он был замечательно хорош собою. Дамы в разных европейских столицах сходили с ума по Уитворту. "Во все периоды его жизни королевы, герцогини и графини осыпали его знаками внимания", — сообщается в английской статье о нем. Уитворт быстро дослужился в армии до чина подполковника, затем перешел на дипломатическую службу. В России Уитворт пробыл, в качестве посланника, двенадцать лет. Успех его у петербургских дам был сказочный. Кроме Жеребцовой, у него был зачаток романа с княгиней Еленой Родзивилл и настоящий, довольно бурный роман с графиней А. И. Толстой...» Эта красноречивая цитата из очерка Марка Алданова позволяет хорошо представить предмет страсти и глубокой привязанности Ольги Александровны. Было ли чувство Уитворта к ней вполне искренним, судить трудно. О многом говорят и другие петербургские увлечения лорда, и его дальнейшее поведение по возвращении на родину. Естественно, Уитворту льстило Внимание со стороны красавицы — сестры императорского фаворита, с которым он старался быть в самых приятельских отношениях. Когда же к власти пришел Павел I и фортуна изменила Платону Зубову, английский посланник решил использовать опальных братьев Зубовых и их сестру в крупной политической игре, где ставки были крайне высоки. На одной чаше весов оказалась жизнь российского императора, на другой — жизни заговорщиков. Уитворт стремился любой ценой предотвратить угрозу войны между Россией и Англией, которая в последние годы царствования Павла I, готового принять сторону Франции, казалась уже неизбежной. Нельзя утверждать, что идея цареубийства принадлежала английскому посланнику: такая точка зрения, встречающаяся в различных источниках, — явное преувеличение. Однако есть документальное подтверждение, что Чарльз Уитворт активно участвовал в подготовке событий 11 марта 1801 года...

1801 г., ночь с 11 на 12 марта- Дворцовый переворот: убийство императора Павла I.

Во главе заговора стоял петербургский генерал-губернатор П.А. Пален. Другими видными заговорщиками были братья Платон, Николай и Валерьян Зубовы, генерал Л.Л. Беннигсен и командир Преображенского полка генерал Талызин. Переворот свершился в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Перед самым выступлением П.А. Пален сказал своим единомышленникам зловещую фразу: «Помните, господа! Чтобы полакомиться яичницей надо сначала разбить яйца». Судьба императора была предрешена. Караулы в Михайловском замке - резиденции Павла I -несли в ту ночь части, командиры которых были вовлечены в заговор. Единственный преданный императору караул-полковник Саблуков был обманом удален из дворца. Первый отряд заговорщиков, вступивший в Михайловский замок, насчитывал всего 12 человек, но все караулы расступились перед ним. Однако когда будущие цареубийцы ворвались в спальные покои государя, они обнаружили, что там пусто. Все растерялись, лишь генерал Беннигсен сохранил присутствие духа и, подойдя к постели Павла I, пощупал ее. Оказалось, что она еще хранит тепло человеческого тела, и генерал нашел императора, спрятавшегося за камином. Павлу I предложили подписать заготовленное заранее отречение. Он отказался, и тогда свершилось цареубийство. Первым нанес удар государю Николай Зубов, зять А.В. Суворова, физически очень сильный человек. Он был одним из тех, кто держал императора. Когда Павел попытался вырваться и толкнул Зубова рукой, тот ударил его золотой табакеркой в висок. Царственный пленник упал, и тогда на него обрушился целый град ударов. Затем уже чуть живого Павла генерал Чичерин и князь Яшвиль задушили гвардейским шарфом, снятым с офицера Скарятина. Узнав о смерти отца, Александр Павлович заплакал, но Пален, сообщивший ему о случившемся, прикрикнул на нового государя: «Довольно ребячиться, ступайте царствовать и покажитесь гвардии...».

Ольга Жеребцова, конечно, не могла быть в стороне от происходящего. Она всячески поддерживала своих братьев — участников заговора и, конечно же, разделяла убеждения Уитворта, которому была всецело предана. Это сделало ее активной сторонницей заговорщиков и побудило предоставить свой дом на Английской набережной в их полное распоряжение. «Переодетая нищенкой, она ходила от одного заговорщика к другому и передавала поручения. Быть может, для этого не требовалось переодеваться нищенкой. Но так выходило достаточно романтично. Тем более что романтика легко могла кончиться Тайной канцелярией. Тайная канцелярия, правда, была подчинена главе заговорщиков, графу Палену. Но могли быть и сюрпризы. Кстати, таким «сюрпризом» явилась для заговорщиков высылка Чарльза Уитворта из Петербурга по личному распоряжению Павла I в мае 1800 года. Что послужило поводом для данного решения императора, неизвестно. Возможно, он стал догадываться о роли английского посланника, возможно, людям Павла удалось расшифровать одну из депеш лорда, а может быть, это был лишь первый шаг на пути разрыва дипломатических отношений с Англией перед объявлением ей войны? Но, так или иначе, Уитворт вынужден был покинуть Россию. Ольга Александровна также бежала из Петербурга за границу незадолго до мартовских событий. Вероятнее всего, граф П. А. Пален успел предупредить Жеребцову о готовящемся аресте. Известие о смерти Павла I пришло к ней уже в Берлине, причем на балу у прусского короля. Она была столь взволнована новостью из России, что даже не сумела или не захотела скрыть от окружающих свою радость. Ее поведение так шокировало короля Пруссии, что он предложил Жеребцовой покинуть страну.

"…Хорошие отношения сложились у Есенина и с редакцией известной по всей России газеты «Биржевые ведомости», которая помещалась на Галерной улице в доме 40. Знал ли молодой поэт, что по этой же улице, идущей вдоль Невы, 85 лет назад ходил Александр Пушкин — счастливый, влюбленный, полный надежд. А рядом с ним — юная красавица, которая только что стала его женой. И жили они здесь же, совсем рядом, стоит только пересечь улицу — и вот он, этот дом 53. И совсем уже близко по времени,  каких-нибудь пять-шесть лет назад, на втором этаже невысокого дворового флигеля дома 41 по этой же улице жил Александр Блок... "

цена: 300 млн руб.